Книги о псовой охоте
Преклонение перед охотой на кабана и перед самим кабаном сохраняется на протяжении всего раннего Средневековья [12], особенно в германских странах , о чем свидетельствуют археология, топонимика, право и агиография. Однако во французских трактатах о псовой охоте XIII-XIV веков ничего подобного мы не встречаем. Отныне все авторы благородным зверем, королевской дичью считают оленя, а отнюдь не кабана. Некоторые, как Гастон Феб , граф де Фуа, автор «Книги об охоте» , составленной в 1387-1389 годах, выстраивают настоящую иерархию различных видов охоты, во главе которой ставят охоту на оленя. Другие, как Генрих де Феррьер , не предлагают жесткой иерархии, однако непринужденно начинают свои сочинения именно с охоты на оленя, уделяя ей гораздо больше внимания, чем всем прочим. Несколько авторов, как, например, анонимный автор «Охоты на оленя» [13], создание которой можно отнести ко второй половине XIII века (восток Франции?), или же Уильям Твич , старший ловчий английского короля Эдуарда II , написавший около 1320-1325 годов «Искусство псовой охоты» [14], даже посвящают царю оленевых целую поэму или отдельное сочинение - для кабана это слишком большая честь. Но самое главное, дискурс об олене никогда не показывает его с плохой стороны и всячески превозносит охоту на этого зверя. Вот что пишет Гастон Феб :
«Хороша охота на оленя, ведь какое это славное дело - оленя выслеживать, и славно, когда он разворачивается и срывается с места, и славно гнать его, и славно загонять, и славно слышать собак, лающих на него, загнанного, в воде или на суше, и славно отдавать собакам причитающееся, и славно свежевать его, и разделывать, и отрезать каждому его долю, славная и хорошая добыча - крупная дичь. Славный и отрадный зверь - олень, и я почитаю охоту на него самой благородной» [15].
Те же или почти те же рассуждения мы встречаем еще у троих авторов кинегетических сочинений XIV века[16]. У Гаса де Ля Биня , капеллана троих последовательно сменявших друг друга королей Франции, всегдашнего участника королевских охот и автора «Романа об охотничьих забавах» , длинной поэмы, написанной между 1359-м и 1373/1379 годами[17], где среди прочего утверждается, что музыка ловчих прекраснее музыки, звучащей в королевской часовне. У Ардуэна де Фонтен-Герена , который заканчивает в 1394 году книгу «Сокровище псовой охоты» , посвященную Людовику II Анжуйскому [18], где увлеченно классифицирует самые превосходные леса, самых лучших охотников и самые замечательные роговые сигналы. И, наконец, самое главное, у Генриха де Феррьера , нормандского дворянина, о котором нам мало что известно, кроме того, что он написал знаменитые «Книги о короле Модусе и королеве Рацио» , созданные несколько раньше, между 1360-м и 1379 годами. Генрих не устанавливает жесткой иерархии между различными видами охоты, но все-таки признается, что предпочитает охотиться на оленя:
«Далеко не всем людям свойственны воля и храбрость, напротив, природа у каждого своя, и потому Господь наш Бог учредил несколько забав, всякую на свой лад, чтобы каждый мог найти потеху себе в удовольствие в соответствии со своей природой и своим положением; ибо одни принадлежат к богатым, другие же к бедным, и потому я разделю их в согласии с порядком вещей. И начну я с ловли оленей и с того, как охотятся на них с собаками. Каковая потеха - самая отрадная из всех» [19].
Гастон Феб, неутомимо восхваляющий оленя, все-таки отдает должное и кабану. Конечно, согласно его классификации, кабан входит не только в число больших зверей - grosses bestes (наряду с оленем, ланью, медведем и волком), но также числится среди зверей клыкастых - bestes mordantes (наряду с медведем, волком, лисой и выдрой), зверей смердящих - bestes puantes (наряду с волком, лисой и барсуком) и зверей черных - bestes noires (наряду с медведем и волком). Но Гастон Феб также считает кабана смелым и гордым зверем, который не хитрит и бьется до последних сил; и поэтому он, в отличие от оленя, чрезвычайно опасен:
«У этого зверя самые мощные в мире клыки, и он всегда готов убить и человека, и зверя; нет ни одного зверя, который убивал бы в поединке, если только это не кабан, не лев и не леопард [...]; но ведь ни лев, ни леопард не убивают ни человека, ни зверя одним ударом [...]; кабан же убивает с одного удара, как ножом» [20].
Генрих де Феррьер , напротив, суровее всех настроен по отношению к кабану. Королева Рацио, выражающая всеобщее мнение, видит в этом животном воплощение всех сил, враждебных Христу. Кабан противопоставлен оленю: десяти христологическим «свойствам» оленя противостоят десять дьявольских свойств кабана. Кабан, по мнению королевы, безобразен, черен и щетинист (hérichié); он обитает во тьме; он коварен, вспыльчив и преисполнен спеси; он тот, кто ищет драки; он обладает ужасным оружием, коим не уступит и пасти адовой: два клыка торчат из его пасти; он всегда зарывается головой в землю и никогда не обращает взора к небесам; он целыми днями роется в земле и думает только о земных наслаждениях; он нечист и в грязи находит удовольствие; копыта его кривы и похожи на пигаш[21]; наконец, он ленив: вдоволь порывшись в земле и утолив свой голод, он думает только о том, чтобы залечь отдыхать. Он - враг Христа. Он - сам дьявол[22].Преклонение перед охотой на кабана и перед самим кабаном сохраняется на протяжении всего раннего Средневековья [12], особенно в германских странах , о чем свидетельствуют археология, топонимика, право и агиография. Однако во французских трактатах о псовой охоте XIII-XIV веков ничего подобного мы не встречаем. Отныне все авторы благородным зверем, королевской дичью считают оленя, а отнюдь не кабана. Некоторые, как Гастон Феб , граф де Фуа, автор «Книги об охоте» , составленной в 1387-1389 годах, выстраивают настоящую иерархию различных видов охоты, во главе которой ставят охоту на оленя. Другие, как Генрих де Феррьер , не предлагают жесткой иерархии, однако непринужденно начинают свои сочинения именно с охоты на оленя, уделяя ей гораздо больше внимания, чем всем прочим. Несколько авторов, как, например, анонимный автор «Охоты на оленя» [13], создание которой можно отнести ко второй половине XIII века (восток Франции?), или же Уильям Твич , старший ловчий английского короля Эдуарда II , написавший около 1320-1325 годов «Искусство псовой охоты» [14], даже посвящают царю оленевых целую поэму или отдельное сочинение - для кабана это слишком большая честь. Но самое главное, дискурс об олене никогда не показывает его с плохой стороны и всячески превозносит охоту на этого зверя. Вот что пишет Гастон Феб :
«Хороша охота на оленя, ведь какое это славное дело - оленя выслеживать, и славно, когда он разворачивается и срывается с места, и славно гнать его, и славно загонять, и славно слышать собак, лающих на него, загнанного, в воде или на суше, и славно отдавать собакам причитающееся, и славно свежевать его, и разделывать, и отрезать каждому его долю, славная и хорошая добыча - крупная дичь. Славный и отрадный зверь - олень, и я почитаю охоту на него самой благородной» [15].
Те же или почти те же рассуждения мы встречаем еще у троих авторов кинегетических сочинений XIV века[16]. У Гаса де Ля Биня , капеллана троих последовательно сменявших друг друга королей Франции, всегдашнего участника королевских охот и автора «Романа об охотничьих забавах» , длинной поэмы, написанной между 1359-м и 1373/1379 годами[17], где среди прочего утверждается, что музыка ловчих прекраснее музыки, звучащей в королевской часовне. У Ардуэна де Фонтен-Герена , который заканчивает в 1394 году книгу «Сокровище псовой охоты» , посвященную Людовику II Анжуйскому [18], где увлеченно классифицирует самые превосходные леса, самых лучших охотников и самые замечательные роговые сигналы. И, наконец, самое гла
вное, у Генриха де Феррьера , нормандского дворянина, о котором нам мало что известно, кроме того, что он написал знаменитые «Книги о короле Модусе и королеве Рацио» , созданные несколько раньше, между 1360-м и 1379 годами. Генрих не устанавливает жесткой иерархии между различными видами охоты, но все-таки признается, что предпочитает охотиться на оленя:
«Далеко не всем людям свойственны воля и храбрость, напротив, природа у каждого своя, и потому Господь наш Бог учредил несколько забав, всякую на свой лад, чтобы каждый мог найти потеху себе в удовольствие в соответствии со своей природой и своим положением; ибо одни принадлежат к богатым, другие же к бедным, и потому я разделю их в согласии с порядком вещей. И начну я с ловли оленей и с того, как охотятся на них с собаками. Каковая потеха - самая отрадная из всех» [19].
Гастон Феб, неутомимо восхваляющий оленя, все-таки отдает должное и кабану. Конечно, согласно его классификации, кабан входит не только в число больших зверей - grosses bestes (наряду с оленем, ланью, медведем и волком), но также числится среди зверей клыкастых - bestes mordantes (наряду с медведем, волком, лисой и выдрой), зверей смердящих - bestes puantes (наряду с волком, лисой и барсуком) и зверей черных - bestes noires (наряду с медведем и волком). Но Гастон Феб также считает кабана смелым и гордым зверем, который не хитрит и бьется до последних сил; и поэтому он, в отличие от оленя, чрезвычайно опасен:
«У этого зверя самые мощные в мире клыки, и он всегда готов убить и человека, и зверя; нет ни одного зверя, который убивал бы в поединке, если только это не кабан, не лев и не леопард [...]; но ведь ни лев, ни леопард не убивают ни человека, ни зверя одним ударом [...]; кабан же убивает с одного удара, как ножом» [20].
Генрих де Феррьер , напротив, суровее всех настроен по отношению к кабану. Королева Рацио, выражающая всеобщее мнение, видит в этом животном воплощение всех сил, враждебных Христу. Кабан противопоставлен оленю: десяти христологическим «свойствам» оленя противостоят десять дьявольских свойств кабана. Кабан, по мнению королевы, безобразен, черен и щетинист (hérichié); он обитает во тьме; он коварен, вспыльчив и преисполнен спеси; он тот, кто ищет драки; он обладает ужасным оружием, коим не уступит и пасти адовой: два клыка торчат из его пасти; он всегда зарывается головой в землю и никогда не обращает взора к небесам; он целыми днями роется в земле и думает только о земных наслаждениях; он нечист и в грязи находит удовольствие; копыта его кривы и похожи на пигаш[21]; наконец, он ленив: вдоволь порывшись в земле и утолив свой голод, он думает только о том, чтобы залечь отдыхать. Он - враг Христа. Он - сам дьявол[22].
Смотрите также:
Чтобы загнать дичь, используют собак и расставляют сети, но в финальную атаку на разъяренного зверя человек идет один: не страшась ни нападения, ни рева, ни отвратительного запаха животного, он пытается добить его рогатиной или ножом, ударив в горло или между глаз
