Опасные приключения на Муникане

Мы очень любим рыбалку, особенно дальние путешествия в медвежьи утолки, куда не ступала нога человека. Поэтому каждый, год, примерно в сентябре-октябре, мы начинаем планировать поездку на следующее лето. Мы уже побывали на Ундюлюнге и Менкэрэ в Якутии, Вахте и Сухой Вахте в Красноярском крае, в Карелии, на Белом море, на Валдае и во многих других уголках нашей необъятной Родины. На этот раз выбрали Хабаровский край. По многочисленным отзывам побывавших там рыболов, это чуть ли не последнее место в нашей стране, где еще остались трофейные таймени. А таймень – это и была главная цель наших поездок.

Как и всегда, подготовку начали уже в октябре. Списались со множеством туристических агентств, организующих рыболовные туры по Хабаровскому краю. Сейчас уже трудно вспомнить, почему мы остановили свой выбор на хабаровской туристической фирме «Спартак». Из их писем следовало, что они понимают, о чем идет речь и чего мы ждем от поездки. Так нам казалось.
Ожидание было томительным. Но вот, наконец, долгожданный день, встреча в Шереметьево, девятичасовой перелет и аэропорт г.Комсомольск-на-Амуре.
Было жарко, даже немного душновато. От толпы встречающих отделилась парочка людей бомжеватого вида и с легкой угрозой в голосе поинтересовалась: «Вы, что ли, рыболовы?» Мы подтвердили, что да, это мы, и направились к стоянке автобуса.
«Интересно, на чем нас повезут?» Наверное, это будет какой-нибудь праворульный японский микроавтобус, ведь здесь большинство автомобилей – подержанные «японцы»…
Нас ждал «убитый» ПАЗик, наполовину заваленный скарбом для нашего сплава. Для пассажиров осталась первая половина салона, в центре которой на полу лежало огромное запасное колесо. Ну что ж, нам не привыкать, и не такое видели. Однажды, долетев за 6 часов из Москвы до Якутска, мы потом 6, 5 часов болтались в воздухе на АН-2, пытаясь добраться до места сплава, так как оказалось, что там стихийное бедствие и проливные дожди практически смыли промежуточный аэропорт в г.Жиганске.
Загрузив в автобус рюкзаки и снасти, мы отправились к следующей точке маршрута – вертолетной площадке. Несколько километров мы пропетляли по Комсомольску, а за чертой города асфальтовую дорогу сменила двухрядная грунтовка, судя по всему, «видавшая виды». Надо сказать, водила наш был настоящий ас и колымагу свою не жалел. Проехав километров пятьдесят, он резко останавливался, сопровождавший его механик с огромным гаечным ключом выскакивал на обочину и подтягивал гайки на колесах. В этом автобусе они почему-то постоянно раскручивались и периодически требовали подтяжки.
Механик был очень колоритной личностью – под глазом фиолетовый «бланш», просторные шорты до колен и майка – сетка практически пропитаны мазутом и разными маслами. Какое-то время он отчаянно крепился, но потом, видно, распирающая его изнутри энергии, а также отсутствие в организме необходимого количества влаги, попросту «сушняк», сделали свое дело. Не стесняясь нашего присутствия, он дотянулся до полки, стащил оттуда полиэтиленовый пакет, молча вынул початую бутылку и граненый стакан, заполнил стакан до половины и залпом опрокинул содержимое в себя. Минут через пять стало явно заметно, что ему полегчало! Эту процедуру он проделывал примерно каждые 40-50 минут, в перерывах подтягивая гайки на колесах.

Особенно удивил он нас на обратном пути, который, к слову сказать, был еще веселее. Подтягивать приходилось не только гайки, но и многие другие детали нашего рыдвана. Более глубокое вхождение в технику и соприкосновение с горючесмазочными материалами потребовало смывать это все с себя. Мы остановились у маленькой речушки, наш механик посыпал голову стиральным порошком из коробки и начал мыть ее ледяной речной водой. Да, не обидел, видно, бог здоровьем!
На каждой остановке, посвященной гайкам, все стекла автобуса в несколько секунд покрывались слепнями размером с мизинец, и потом их долго выдувало в раскрытые окна во время движения.
Через 7, 5 часов этого экстрима мы, наконец, достигли пос. Бриакан, где и находилась вертолетная площадка. На самом повороте в поселок у нас лопнула правая рессора.
Слава богу, в «авиации» дела обстояли значительно лучше. Свежеокрашенный в темно-зеленый цвет вертолет стоял, что называется, под парами и ждал нас.
Погрузились быстро. Взревели винты, и земля стремительно побежала от нас под острым углом вниз и назад. Под нами расстилались бесконечные безлюдные просторы. Сопки, болота, заброшенные старые размытые дороги, и все ближе заветное место – река Муникан, на которой нас ждут трофейные таймени, да и просто великолепная рыбалка, к которой мы готовились почти целый год.
Приземление и выгрузка заняли буквально минут десять, а потом вертолет как-то немного боком поднялся над нами и через несколько секунд исчез за полоской леса и сопкой. Вот мы и одни! Наедине с природой! То, о чем так долго мечталось…
Было около 10 часов вечера, солнце находилось над самым горизонтом, и было довольно светло. Мы быстро занялись обустройством лагеря, так как усталость, накопленная за почти 20-часовую дорогу от Москвы до Муникана, уже давала себя знать. К полуночи стало совсем темно, свежий воздух и костер разморили нас, и мы замертво попадали в спальные мешки, мгновенно провалившись в сон.

Сначала мне показалось, что это снится, но потом откуда-то очень издалека я явно услышал: «Ребята, беда». Это повторялось несколько раз, причем все ближе и ближе. Наконец я уже понял, что не сплю и слышу это вполне наяву. Мимо палатки пробегал наш егерь и повторял: «Ребята, беда, вода прибывает».
Быстро одевшись, я выскочил из палатки. Крутом кромешная тьма, суета егерей и шум реки. Вода действительно уже дошла до нашей палатки, которая стояла дальше других от берега. Я быстро расстегнул заднюю молнию и стал выбрасывать рюкзаки и все, что попадалось под руки, на небольшой бугор сразу за палаткой. Сын Паша, с которым мы спали в одной палатке, не сразу поверил в происшествие – молодость и крепкая нервная система неохотно отпускали из состояния сна, но тут, ощутив эффект водной кровати, он мгновенно пришел в себя. Через минуту уже все члены нашей команды пытались эвакуировать палатки и снаряжение на небольшое возвышение, заваленное сломанными во время весеннего ледохода деревьями.
Где-то в половине пятого утра рассвело. Появившееся солнышко и горячий чай подняли настроение и взбодрили нас. Мы смогли оглядеться и оценить потери. К счастью, они были не велики – весла и удилище старшего егеря.
Ситуация оказалась предельно банальной. Несколько лет назад в верховьях Муникана мощные пожары полностью выжгли сопки, из-за чего падающая с неба в виде дождя вода не задерживается на сопках и практически мгновенно попадает в реку, стремительно поднимая в ней уровень, в зависимости от силы дождя. Опытный егерь всегда должен предугадывать подобную ситуацию и выбирать места для стоянок на «корневой» косе, т.е. соединенной с лесом, где растительный покров довольно мощный, да и берег желательно иметь повыше. В нашей ситуации вода за два часа поднялась примерно на полметра, а может подняться и гораздо выше.
Конечно же, все последующие стоянки мы выбирали, понимая ситуацию, в которой находимся. Но эта, первая, была примитивной ошибкой егеря, да и мы слишком расслабились, доверившись ему.
Так прошла наша первая ночь в тайге, и началось столь долгожданное путешествие.
Грядущий день не обещал ничего хорошего. Небо затянуто облаками, вода в реке была мутная, что практически перечеркивало возможность поймать хоть какую-нибудь рыбу.

Осмотревшись, мы поняли, что если бы поставили палатки на другой стороне косы, за перелеском, то даже не заметили бы изменения уровня воды. Пришлось исправлять ошибку, и через полчаса уже все палатки стояли дружно в ряд и из них доносилось мирное пос апывание. Непродолжительный сон после бурных ночных событий вернул всех к жизни, и мы стали готовиться к сплаву.
Из восьмимесячной переписки с туристической компанией следовало, что мы будем сплавляться на катамаранах, нет, даже на ТРИМАРАНАХ! Думаю, что в XXI веке у любого нормального человека, тем более заплатившего кругленькую сумму за поездку, слово «тримаран» должно вызвать совершенно определенную реакцию и ассоциацию. Если сказать, что наша реакция была ошибочной, то значит не сказать ничего. Нас ждал шок!
Тримаран от хабаровской турфирмы «Спартак» выглядел следующим образом. Были взяты надувные баллоны цилиндрической формы, длиной около 4 м каждый, сходящиеся конусом с одной стороны, списанные на каком-то авиационном заводе за древностью возраста. При рождении они были ярко-оранжевого цвета, а сегодня стали «светло-ржавого». По инженерной задумке каждый баллон был разделен в середине мембраной, чтобы в случае аварии сдувалась только половина, но эти мембраны, похоже, закончили свою жизнь еще в прошлом веке, да и сама ткань баллонов уже не внушала никаких надежд.
Дальше егеря нарубили в лесу жердей, уложили их вдоль и поперек баллонов и стянули все это резиновыми лямками, нарезанными из автомобильных камер. Получилось некое подобие плота «на резиновом ходу».
Таких смастерили два. Для одного нашелся комплект дюралевых трубок, в которые были вмонтированы уключины, что давало возможность все время движения немного подтормаживать, другой же «тримаран» был начисто лишен этой возможности. А весла-то уплыли ночью…
Помимо этих двух абсолютно неуправляемых «лайнеров» у нас еще была китайская 2, 5-метровая резиновая лодка с составным дном, которое в местах стыка выгибалось либо вверх, либо вниз под углом 90° на каждой волне. На лодке был установлен морской мотор первоначальной мощностью 9 л.с, но переделанный умельцами в «пятнашку».
Еще мы имели около 1, 5 тонн багажа и 9 человек народу, и со всем этим нужно было что-то делать. Сразу же подумали: «Хорошо, что нас приехало только пятеро, а не девять, как планировалось», других плавательных средств, оказывается, и не предполагалось.

Наш плот плыл, несомый стремительным течением. Пассажирские места были устроены на корме, на двух железных термобоксах с едой, установленных справа и слева.
Ноги почти все время находились в воде, так как деть их было абсолютно некуда. Вода в реке была негорячая: +5°.
Технология управления была сложной. Нужно было постоянно подкручивать плот, чтобы обходить заваленные лесом берега в изгибах русла. В верховьях, судя по всему, дожди шли очень часто, и уровень воды в реке менялся стремительно. Вместе с уровнем воды возрастала и скорость течения, которая на всем протяжении нашего маршрута составляла от 12 до 15 км/час.
К тому же уровень воды в реке не был горизонтальным. Постоянно пополняемая новой водой река, как пузырь, вздувалась в середине реки, порой полностью скрывая берега, и попросту разливалась в тайгу. Казалось, что никаких берегов нет, а в воде просто растут деревья. Легко представить, что здесь творилось весной. Все берега и отмели завалены вывороченными из земли 30-40-метровыми деревьями с корневой системой 4-5 м в диаметре. Судя по всему, огромная сила тащила их вместе со льдом по камням, начисто сдирая с них кору. Наши «сейнеры» на фоне этих деревьев казались спичечными коробочками.
В середине дня выглянуло солнышко. Мы сделали короткую стоянку в симпатичном местечке и даже поймали пяток килограммовых ленков и несколько хариусов. Отличный ужин был обеспечен.

Мы проплыли около 10 км, потихоньку привыкая и к реке и к нашим «тримаранам». Наш первый день сплава приближался к концу.
Река делала небольшой изгиб влево и тут же резко поворачивала вправо и сразу же столь же резко налево. Здесь русло делилось на два небольшой косой. Сама коса по ходу движения была завалена деревьями, образуя залом. Левое русло при этом было с небольшим порогом, около метра высотой, и оно было почти полностью перекрыто висевшим в полуметре над водой бревном. Правое же было довольно спокойным и плавно обтекало косу.
В первой излучине наш капитан не справился с управлением, и плот, подхваченный стремниной, с заметным ускорением просто швырнуло в левый берег, который представлял собой частокол еловых и сосновых веток. Один из баллонов лопнул и сдулся в одно мгновение, как воздушный шарик. Плот стал резко крениться набок, и дальше нас чудом пронесло мимо левого порожистого рукава и уперло в этот самый залом.
Отталкиваясь ногами от деревьев, сползли в правый рукав. Пройдя залом, увидели мель в центре нашего русла. Вместе с егерем бросились в воду и смогли посадить на мель плот, который начал уже шаркать днищем. Весь наш скарб при этом начал медленно сползать в воду и плыть вниз по течению. Хорошо, что все было связано веревкой.
Схватив первое, что попалось под руку, я сделал шаг в сторону косы и по грудь погрузился в воду. Дальше мы втроем стали освобождать плот и перекидывать багаж на косу. Половина из того, что было на нашем плоту, почти полностью ушло под воду. Рюкзаки, которые и без того весили по 30 кг, стали просто неподъемными.
Вынося свой скарб на берег, мы вдруг увидели, как лодку, в которой сидели двое, выбрасывает в левый рукав, и егерь, сидевший на носу, просто грудью кидается на бревно, перекрывающее проход, и нависает на нем, удерживая пятой точкой всю лодку, В этот момент сильное течение перехлестывает через корму и ломает лодку пополам, выбрасывая Шурика, сидевшего на корме, прямо под бревна. Мы видели все это с расстояния 30 м.
Ноги в мгновение стали тяжелыми и ватными. Мы втроем бросились к левому руслу. Шурик все не показывался и не показывался из воды. Вынырнул он через 35 м от того места, где ушел под воду. Мощное течение тащило его, беспомощно барахтающегося, одетого в теплую куртку и болотные сапоги, метрах в пяти от берега. Пашка с егерем Сергеем кинулись в воду и, схватив Шурика под мышки, просто выдернули из воды и усадили на берег, хотя по весу Шурик, наверное, будет не легче, чем они оба, вместе взятые.
Каково же было наше удивление, когда, едва коснувшись земли, он мгновенно выхватил из нагрудного кармана рацию и закричал в нее: «Ребята, стоп, стоп, мы утонули…» Таким образом он практически спас наш третий экипаж. Оказывается, буквально за пять минут до этого он передавал им указания, каким руслом идти, что впереди вроде бы все спокойно, и т.д.
Спустя несколько дней, уже перед отлетом в Москву, сидя в ресторане Комсомольска-на-Амуре, Шурик признался, что, оказавшись под водой, он пытался перебирать руками по бревну, которое никак не кончалось, и в какой-то момент его даже посетила мысль: «Неужели это все?»…

Пока ребята вылавливали из воды Шурика, чуть дальше за ним на приличной скорости проплыла канистра с бензином, вывалившаяся из лодки, которую собственным телом еще держал Юра, повисший грудью на бревне. Следом за бензином проплыло ведро с картошкой. Да и черт бы с ней, с картошкой, но там еще был весь запас васаби, о котором мы думали целый год, готовясь к рыбалке.
Ближе к берегу поплыла вторая канистра с бензином, которая оторвалась от мотора. Пашка ловко выдернул ее из стремительного потока, чем облегчил все наше дальнейшее существование. Все-таки 20 л бензина!
Выловив из воды Шурика, мы все кинулись к лодке. Вывернув ее практически наизнанку, река расперла ее между бревнами и каменистым дном. Сидевший в ней Юра своим телом все еще удержал вещи Шурика. При этом, помимо бензина и васаби, из лодки в момент переворота выпрыгнула и навсегда исчезла под водой бензопила, без которой нам потом пришлось тяжко.
Высадили из лодки Юру, вынули все, что там еще оставалось. Дальше нужно было спасать саму лодку.
Это оказалось непростой задачей. Для начала пришлось вырубить несколько бревен, которые мертво держали ее. Затем оказалось, что длинная нога морского мотора течением просто вдавливается в дно. В общем, повозившись почти полтора часа, лодку освободили, перевернули и вытащили на берег. К нашему удивлению, почихав минут пять, наша «пятнашка», пробывшая под водой почти два часа, завелась и довольно уверенно заработала. Мы на веревках спустили к косе второй плот и, наконец, смог ли выдохнуть.
Начал накрапывать дождь, небо из серого стало почти черным. Наша коса оказалась 50 шагов в длину и 15 в ширину, при этом она медленно погружалась под воду, суша уменьшалась буквально на глазах. Быстро установили тент, под него поставили маленький столик и пару раскладных стульев. Нужно было разжечь костер и приготовить хотя бы горячий чай.
Пашка решил нарубить дров. При первом же ударе топором лезвие соскользнуло с мокрой ветки и вонзилось ему в ногу ровно поперек стопы. Сначала ему показалось, что ничего страшного не произошло, но уже через несколько секунд он побелел, как полотно, и его слегка повело в сторону. Усадив его под тент, мы увидели, как из разрубленного сапога мощными импульсами наружу выбрасывает кровь.
Начали, искать среди промокших вещей аптечку. Обнажив ногу, поняли, что ситуация не самая плохая, и, как смогли, оказали ему первую помощь – перебинтовали ногу, предварительно густо смазав рану мазью «Спасатель». На следующий день оказалось, что мы все сделали очень даже грамотно – рана почти затянулась и даже не сочилась.
Коса вряд ли могла дать нам приют на всю ночь, а если вода поднимется быстро, то залом, образовавшийся в начале косы, просто сметет нас вместе с плотами и всем остальным. Бросились ремонтировать плот и Пашкин сапог, без которого сплавляться в наших условиях было просто невозможно.
Снова загрузив все на плоты и в лодку, перекрестившись, тронулись дальше. Время было уже к полуночи. С этого момента и дальше тактика нашего сплава была такой: мы выпускали вперед лодку с рацией и, получив одобряющую информацию, дальше выдвигали плоти. В этот раз нам повезло примерно через час мы нашли хорошую высокую корневую косу.
В моем рюкзаке не было ни одной сухой вещи, включая спальник и сменную обувь. Дождь прекратился, и, разведя огромные костры, мы смогли слегка просушиться и приготовить еду. Жареные ленки и хариусы были поистине царской пищей.
Так закончился первый день нашего сплава.
Сидя у костра, обсуждали пережитое за день, вспоминали каждый момент нашего приключения. Там, на косе, вокруг которой бурлила ледяная вода, медленно забирая у нас сушу, все пребывали в довольно сильном возбуждении, и, конечно же, трудно было принимать быстрые, а главное, правильные решения. Порванный плот, рассеченная нога, утопленная пила, все насквозь мокрое, черное небо, моросящий дождь, ва-а-а-са-би!! Как-то многовато для первого дня.
Нужно было что-то делать. Оказалось, что у егерей нет никакой связи с «большой землей». Хорошо, что у нас оказался спутниковый телефон. Соединили главного егеря со «Спартаком», и он, видно, совсем уже отчаявшись, срочно запросил вертолет, сообщив организатору тура, что «флот утонул» и в экипаже двое больных. Вторым больным был Юра – у него скакало давление, и порой на него действительно было жалко смотреть, ему было просто плохо.
Целый год ждали этой поездки, предвкушая моменты тайменевых ударов, да и просто состояние единения с природой и тишиной вдалеке от городской суеты! Неужели так все и закончится, не успев толком начаться? Решили, что единственной причиной, по которой стоит прерывать путешествие, может быть только Пашкина нога, и если утром все будет в порядке, то остаемся. В третьем часу ночи разбрелись по палаткам, решив утром первым же делом отменять вертолет. По всем расчетам и местным условиям, включая погоду, вертолет раньше десяти часов утра прилететь не должен. А если вспомнить черное небо – он не должен был прилететь вообще.
Примерно в половине восьмого утра стрекочущий звук просто выдернул меня из спальника. Выскочив из палатки, я увидел потрясающее, голубое, без единого облачка, небо над головой и медленно опускающийся на нашу косу вертолет. Пилот, подойдя к нам, сказал, что у него есть пять минут, вылет к нам внеплановый и т.д.
Огляделись вокруг – собираться как минимум часа полтора. Пашка сказал, что у него с ногой все в порядке. Заставили снять носок, разбинтовать и «засветить» рану. Действительно, она выглядела довольно сносно. Остаемся! Понятное дело, попали на 120 000 руб. за вертолет. Но как же можно возвращаться в Москву и что там сейчас делать после того, как целый год строили планы и мечтали? Вертолет улетел очень быстро.

Большая рыбалка

Была уже середина августа, теплые дни сменялись прохладными ночами, но некоторые из нас все равно не отказывали себе в удовольствии искупаться днем в холодной воде горной реки и поспать ночью у костра